"О том, что экранизация «Мастера и Маргариты» провалилась, не написал только ленивый. Самый знаменитый отечественный роман ХХ века в телеверсии Владимира Бортко понравился разве что литературному многостаночнику Дмитрию Быкову, у которого при раблезианском аппетите столь же колоссальные проблемы со вкусом.

читать дальшеИ – вполне предсказуемо – понравился «главной булгаковедке» страны, члену президентского совета при Ельцине и, если не ошибаюсь, Общественной палаты при Путине Мариэтте Чудаковой (остроумцы называют эту долго, но безуспешно ученую даму Чаруэттой, перенося заглавную букву «М» в начало фамилии).



Никого не ввел в заблуждение и сумасшедший рейтинг премьерного телепоказа – на уровне «Аншлага», «Кривого зеркала» и Пугачевой с Галкиным: что-что, а зомбировать Второй канал умеет ничуть не хуже «Первого, Который Всегда Первый». К тому же, показанный в прайм-тайм, фильм смотрели все-таки в основном урывками: кто первые две серии, а потом уж сразу десятую, кто третью с четвертой, кто еще как.



Потому что смотреть его было скучно.



Перечислены уже и основные «проколы», и «ляпы»: например, сановные театральные старцы в ролях сорокалетнего прокуратора и самого Воланда – вопреки смыслу образа, но по вполне понятным биологическим соображениям – трясутся на экране за собственную жизнь, а вовсе не распоряжаются чужими. И власть их – от кесаря и от Дьявола – выглядит поэтому откровенной бутафорией. Не смешон, но смехотворен плюшевый кот Бегемот. Невесть откуда взялся Берия в исполнении Валентина Гафта.

Плоха и вторична Москва тридцатых – но и Иерусалим тридцатых (первого века) ничуть не лучше. Внешне похожий на Михаила Булгакова, артист Галибин в роли Мастера почему-то говорит голосом Сергея Безрукова. Отсутствуют спецэффекты – а те, что наличествуют, буквально вопиют о том, что пятимиллионный (в долларах) бюджет был использован отнюдь не на них.



Телефильм в целом театрален и кажется непомерно затянутым телеспектаклем, в котором актеры – талантливые и не очень – механически воспроизводят булгаковский текст (романа все-таки, а не пьесы), теряя по дороге всю его прелесть и очарование. Список достоинств телевизионной Маргариты исчерпывается хорошей фигурой второй свежести. Абдулов играет подвыпившего бомжа, а Филиппенко и вовсе играть нечего. И так далее.



Добавлю несколько личных наблюдений. В заставке каждой серии центурион Зверобой умерщвляет распятого Безрукова копьем Лонгина – и тут же с креста скатывается отрубленная голова Берлиоза.



Бал у Сатаны распадается на две части: вторая целиком и полностью слизана с тайной оргии из фильма Стэнли Кубрика «Широко закрытые глаза» (умники со Второго показали этот фильм ночью по окончании одной из серий «МиМ»), тогда как первая воспроизводит стилистику не новорусской даже, а обкомовской баньки с податливыми комсомолками и раздухарившимися коммунистическими начальниками. Отсутствует искрометность, отсутствует фантасмагоричность, отсутствует сумасшедший темп, на котором держится, не впадая в лоскутность, яркий во всей своей пошлости роман Булгакова. На котором, кстати, здесь самое время задержаться. Начав, пожалуй, с забавного вывода, сделанного либеральным публицистом Леонидом Радзиховским. Дебютировав как булгаковед по свежим следам телесериала, Радзиховский констатировал: «МиМ» – это «Сатанинские стихи» по-русски!

По недоразумению воспринятый в шестидесятые прошлого века как антисоветский (и воспринимавшийся так еще четверть века) роман – великолепный и чудовищный, ослепительно пошлый, бесконечно циничный и вместе с тем бесконечно наивный, гордо-заискивающий и трусливо-мстительный, прославляющий абсолютную тиранию как единственное снадобье против всеобщей несправедливости с выраженно левантийским лицом, – массовый читатель заглатывает, как «солянку мясную сборную» в дешевой забегаловке, – горячо! остро! вкусно!.. А потом, когда начинает подташнивать, ломает себе голову: что же это я за гадость съел?



Съел – и ладно. Горячо было, остро, вкусно – вот и хорошо. А желудок-то у тебя луженый. Особенно смолоду. Вот почему «МиМ» превратился прежде всего в юношеское чтение – и вот-вот превратится в подростковое.



А телефильм Бортко не горяч, а чуть тепл. Не остер, а пресен. Не вкусен, а в лучшем случае не противен. Плюс из просроченных продуктов (см. выше) сварганен. Плюс подан и сервирован с такой пышностью, словно речь идет о черепаховом супе в Виндзоре при дворе Елизаветы Великой. Плюс про него известно, что он влетел в пять миллионов долларов.



Как влетел, так и вылетит. В желудке, сказал бы все тот же специалист по анальному юмору, не задержится. И был бы прав".

Виктор Топоров

http://vzglyad.ru/columns/top/